Николо-Иоасафовский собор города Белгорода

Человек пришлец в свете, сей на земли странний

Прохождаше вся окрест, вселенния страни,

Ищуще безсмертия, в временней сей жизни,

В нем хотя положити часть своей Отчизни.

И се абие враг Нань нападе на пути,

Враг хотяше убити, зело-зело лютий;

Он же брань с ним сотворил. Не по своей силе

Против крипчайша бо став, в немощнем сим теле.

З седми грехи смертними начат воевати,

Обаче не возможе плоть духа попрати,

И язвлен греховними прекрепко стрелами,

Отчаялся живота, изнемогл силами,

Призвавши же дух первий отчаянной жизни,

Размишляше же, як воздать месть за укоризны

Врагу, что ж творить, совет таков ставит убо:

Стяжу добродетели в помощь, и сугубо

Отмщу уранившим мя, лицем в лице стану,

Посеку враги моя, раною на рану.

Совет убо сей приняв, ко сильним бежаше

Седми добродетелем, в них пользи искаше.

Бежаше в страни тия, яже на востоце

(Тамо бо на горнице, на месте висоце,

Живут добродетели) и прибегши тамо,

Паде пред их ногами, семо и овамо

Валяяся и жалость свою предлагая,

И о помощи прилежно сильних умоляя.

"Даде, - рек, -ви мне, крепкия богине,

Помощь побежденному, погибаю нине.

Зрите мя, человек есть, плоть прия от Бога.

Жизни сея тленния ведет мя дорога,

Егда же, богомисля, хощу почивати,

(Когда на пути труден начну унывати),

Тогда враг - седмь грех смертних - на мя набегает,

Душе моей лютии язвы налагает,

Аз же безсилен, дерзнув, ему против стати

И крайню стребив силу, нет на що вповати,

Молю убо, разорен, вас, непобедими,

Ви станете, станете на брани со ними".

Сия, деви слишаще, соболезноваху

И за раба Божия к брани начинаху

Строитися, но прежде посланних послали

Добродетели к Грехом и тако сказали:

"Грядете ви, посланци, к Западной Царице

Гордости грехов смертних, и рцете, да к велицей

Будет готова брани, с вои и тристати,

Хощем бо войну точить, не к миру пристати.

Брани же вину скажеть: что пришельца странна

Грех язви, Божиею рукою создана,

На пути мира сего, и сие скажете,

К брани же день похоте, сами изберете".

Посланнии же, указ приемши, идоша

На запад к Гордости и, пришедши, вдадоша

Грамоту и словесно, речь всю предложили,

Як им добродетели били повелели.

Бисть же, егда се Гордость надменна слишаше,

Тогда як на полчаса, ничтоже вещаше

И не скоро, в гнев сие, едва сказа слово:

"К четиридесятници будет все готово".

Посли же, возвратившись воспять, объявили.

Убо вси строитися тщательно начаху.

И дне нарочитаго чаянием ждаху.

Человек - пришелец в мир, временный и странный,

Проходил и вдаль и вширь все земные страны.

О бессмертии мечтал в этой краткой жизни,

К Небесам душой взлетал, как к святой Отчизне.

И на жизненных стезях, лютый и суровый,

Вдруг напал жестокий враг, вмиг убить готовый.

Он же смело в брань вступил, в жарком ратном деле

Духом силы укрепил в слабом, тленном теле.

Против - смертных семь грехов: начал он сражаться

С ними, бой тот был суров - плоти все же - сдаться.

И израненный в душе от греховной скверны,

Не надеялся уже быть в живых и верных.

И, призвав на помощь стать Жизни Дух, в моленье

Размышлял он, как воздать месть за оскорбленья,

Нанесенные ему? - Что ж, - решил спокойно:

Добродетели возьму в помощь, и достойно

Под защитой крепкой их мужественно встану,

Посеку врагов моих, раною - на рану.

Так решив, он в путь далёк скоро устремился

В страны света - на Восток, там остановился.

В Добродетелей дворец он вошел смиренно

И пред ними, как чернец, преклонил колена:

"Дайте же, - промолвил он, - сильные богини,

Помощи - ведь побежден, погибаю ныне.

Видите: я - человек, принял плоть от Бога.

Жизни тленной труден век, далека дорога.

И как только я на ней отдохнуть пытаюсь,

Богомыслием - нужней пищи нет - питаюсь,

Тут же враг - семь смертных ран семь грехов наносит

Мне - как будто ураган, с ног сбивая, косит.

Я же не имею сил к противостоянью,

Потому припасть решил к вашему сиянью.

К вам, непобедимым, я возношу моленье:

Встаньте же, меня храня, вместе на сраженье!"

И услышана мольба: девы тотчас встали

И за Божьего раба войско строить стали.

Но перед борьбой послов к Гордости послали,

Ей, царице всех грехов, молвить приказали,

Чтоб готовила она войск своих секиры

И щиты - грядет война, далеко до мира,

Чтобы и причину ей точно указали:

Странника средь жизни сей ранил грех - сказали -

Чтобы день вступленья в брань злые утвердили,

И о нем весь стан Добра в срок оповестили.

Вестники Добра указ этот получили

Зла Царице в точный час принеся, вручили.

Письменно и на словах верно передали

В Грамоте и на устах - все, с чем их послали.

Гордость, выслушав послов, им не отвечала.

Выразить весь гнев - нет слов, с полчаса молчала.

Но затем, открыв уста, молвила сурово:

"К дням Великого поста будет все готово".

Возвратившись на Восток, вестники сказали,

Что грехи для битвы срок - Пост - им указали.

И тогда, к броне броня, строиться все стали,